Несколько дней назад стало известно, что Минобороны России подготовило законопроект о привлечении резервистов к выполнению задач в мирное время "в случае вооруженных конфликтов, контртеррористических операций (КТО) и при использовании российских военных за рубежом": о документе пишет РБК. По информации журналистов, 13 октября правительственная комиссия уже поддержала эту идею.
Сейчас резервистов можно привлекать к военным задачам только в период мобилизации или в военное время. Поправки позволят использовать их также и в мирное время, причем как на территории РФ, так и за ее пределами. Напомним, что официально Россия так и не объявила военное положение в связи с вторжением в Украину и даже сегодня, через три с половиной года боевых действий, называет эту войну "специальной военной операцией", а не полноценной войной. Не была также объявлена и всеобщая мобилизация: осенью 2022 года был проведен лишь один раунд "частичной мобилизации", а в основном армия пополняется за счет "добровольцев" и наемников.
Как заявил глава комитета Госдумы по обороне Андрей Картаполов, в законопроекте использованы достаточно широкие понятия, которые позволят задействовать резервистов "в различных ситуациях без принятия дополнительных законов под каждый конкретных случай". Он заметил, что закон, если будет принят Госдумой, разрешит в частности отправку резервистов в Сумскую и Харьковскую области, где идут бои.
Сколько в России резервистов, что им грозит с принятием нового закона и зачем его вообще принимать? Телеканал Настоящее Время задал этот вопрос Сергею Кривенко, правозащитнику, директору правозащитной группы "Гражданин и армия".
— Кого, как вы считаете, касается новый законопроект о резервистах? Сколько этих людей в России?
— Резервисты — это понятие и явление из не просто довоенной, а ещё и до-довоенной эпохи. Оно связано с реформой министра Сердюкова 2008–2010 годов, если помните, была такая. Это была самая масштабная реформа, преобразование российских вооружённых сил. У нее было много направлений, но одним из них был отход от советской мобилизационной модели армии.
Советский Союз готовился воевать со всем миром, и у него была в мирное время очень большая армия, которая в условиях начинавшейся войны могла ещё развернуться в несколько раз. И были такие части, где не было полного состава, а хранилась техника, вооружение, то есть были офицеры и немного человек, и при мобилизации в эти части должны были направляться подготовленные мобилизованные. И вот для того, чтобы иметь этот подготовленный резерв, и создавался корпус резервистов.
Но реформы Сердюкова как раз отошли от мобилизационной армии. Были закрыты все эти части, и было принято решение создавать в России относительно небольшую профессиональную мобилизационную армию, небольшую по меркам России. И никто никогда не думал, что придётся возвращаться к мобилизационной такой модели, которая сейчас необходима Путину для войны с Украиной.
Поэтому резервисты — это, так сказать, старая конструкция, которую сейчас пытаются реанимировать и немного приспособить для нужд войны. Но не надо путать их с мобилизованными и военными запаса.
— То есть запас и резерв сейчас — это не синонимы?
— Нет, не синонимы, это разные совершенно вещи. Все мужчины в России, отслужившие в армии или достигшие 30 лет, если даже не служили в армии, годные по состоянию здоровья, направляются в запас. Это огромная категория, это практически все мужчины в России, по оценкам примерно 20 млн человек. Запасники могут быть призваны на войну только при призыве по мобилизации! В России была единственная волна "частичной мобилизации" осенью 2022 года, и с тех пор мобилизация юридически продолжается, но Минобороны её не проводит.
А резервисты — совсем небольшая часть внутри этого запаса. Это те, кто добровольно подписал контракт с Минобороны о нахождении в резерве. Но это не контракт, который обязывает их идти на войну, это другое. По тем ещё старым довоенным условиям, резервист обязывался только совершенствовать свою боевую подготовку, периодически ездить на сборы, и за это получал какие-то минимальные деньги от Министерства обороны.
— И этих людей сейчас хотят использовать уже для ведения военных действий?
— Сейчас хотят использовать этих резервистов, заключая с ними контракт — для того чтобы можно было их посылать на войну с Украиной в условиях необъявленной войны, в условиях формально мирного времени.
Я думаю, что это просто показывает то, что проваливается вербовка на контракт в массовом масштабе, несмотря на огромное повышение выплат за заключение контракта. И Министерство обороны, то, что называется, скребёт по сусекам, выбирая любые возможности отправить людей на войну.
Они уже давно насильно пытаются заставить подписывать контракт военнослужащих по призыву, когда те уже находятся в частях.
Они пытаются заставить подписывать контракты мигрантов, людей, недавно получивших российское гражданство, угрожая отобрать его, хотя это совершенно незаконно, неправильно. Это просто чистый обман, но они заставляют мигрантов подписывать контракт обманами, угрозами.
Они заставляют заключённых подписывать контракты.
Все это как раз показывает, что обычная вербовка на фронт, которая продолжается с начала войны (все видят эти билборды "Заключи службу по контракту", "Получи выплаты") не даёт нужного количества военнослужащих в условиях огромных потерь, которые несёт российская армия.
— Некоторые юристы называют законопроект о резервистах "скрытой мобилизацией". Вы согласны с такой оценкой?
— Нет, нет. Я как раз призываю к очень чёткому использованию терминов. Мобилизация — это принудительный призыв. Когда она объявляется, призывают тех, кто находится в запасе из этих 20 миллионов человек, о которых мы говорили. А резерв — это те, кто ранее добровольно подписал контракт с Минобороны. Это не скрытая мобилизация, это одна из форм вербовки на контракт.
— Какого количества людей может коснуться новый закон?
— Вот это основная интрига. Потому что количество тех, кто с 2015 года находился в резерве, — это государственная тайна. По разным оценкам, это десятки тысяч человек: 50, 60, 70 тысяч до войны находились в резерве. Но я читал у многих аналитиков, что эти резервы уже были израсходованы в 2022, 2023, 2024 году, потому что они сами вербовались на войну, и при мобилизации их также активно призывали. Так что сейчас говорить о каких-то миллионах не приходится. Это тысячи или, может быть, максимум несколько десятков тысяч человек.
Погоды на фронте эти люди не сделают. В основном, наверное, их будут использовать для затыкания каких-то дыр, для совершения диверсий. Но их отправка на войну не покроет понесенные Россией потери и не изменит ситуацию на фронте массово. Потому что речь идёт лишь в лучшем случае о десятках тысяч человек.
Но мы видим, что Министерство обороны отправляет десятками тысяч человек на войну мигрантов: для этого надо проводить рейды, захватывать людей. То есть они сейчас уже скребут по сусекам. Так что этот закон показывает, с моей точки зрения, что в России просто заканчиваются люди, кто хотят идти на войну.
